Неточные совпадения
Сколько продолжалось такое состояние, не
знаю. Когда я пришел в себя, то увидел, что покрыт кожаной курткой
гольда.
На обратном пути я спросил Дерсу, почему он не стрелял в диких свиней.
Гольд ответил, что не видел их, а только слышал шум в чаще, когда они побежали. Дерсу был недоволен: он ругался вслух и потом вдруг снял шапку и стал бить себя кулаком по голове. Я засмеялся и сказал, что он лучше видит носом, чем глазами. Тогда я не
знал, что это маленькое происшествие было повесткой к трагическим событиям, разыгравшимся впоследствии.
От села Осиновки Захаров поехал на почтовых лошадях, заглядывая в каждую фанзу и расспрашивая встречных, не видел ли кто-нибудь старика
гольда из рода Узала. Немного не доезжая урочища Анучино, в фанзочке на краю дороги он застал какого-то гольда-охотника, который увязывал котомку и разговаривал сам с собою. На вопрос, не
знает ли он
гольда Дерсу Узала, охотник отвечал...
Такое представление у туземцев о начальствующих лицах вполне естественно. В словах Дерсу мы
узнаем китайских чиновников, которые главным образом несут обязанности судей, милуют и наказывают по своему усмотрению. Дерсу, быть может, сам и не видел их, но, вероятно, много слышал от тех
гольдов, которые бывали в Сан-Сине.
— Моя не
знаю, как по-русски говори, — отвечал
гольд. — Его мало-мало бог, мало-мало люди, сопка постоянно живи, ветер могу гоняй, дерево ломай. Наша говори — Каньгу.
Гольд заботился о неизвестном ему человеке, которого он никогда не увидит и который тоже не
узнает, кто приготовил ему дрова и продовольствие.
Гольд сказал мне, что обо всем происшедшем он
узнал не по выстрелам, а по промежуткам между ними.
Я вспомнил Дерсу. Если бы он теперь был с нами, мы
узнали бы, почему соболь остался в ловушке.
Гольд, наверно, нашел бы дорогу и вывел бы нас из затруднительного положения.
Мужчины были одеты по-китайски. Они носили куртку, сшитую из синей дабы, и такие же штаны. Костюм женщин более сохранил свой национальный характер. Одежда их пестрела вышивками по борту и по краям подола была обвешана побрякушками. Выбежавшие из фанз грязные ребятишки испуганно смотрели на нас. Трудно сказать, какого цвета была у них кожа: на ней были и загар, и грязь, и копоть.
Гольды эти еще
знали свой язык, но предпочитали объясняться по-китайски. Дети же ни 1 слова не понимали по-гольдски.
Узнав о нашем решении,
гольды тотчас стали coбираться.
От
гольдов я также
узнал, что сородичи их живут только по нижнему течению реки, а удэхейцы — выше, до местности Улема, а в верхней половине Анюй совершенно необитаем.
Я спросил
гольдов, не
знают ли они, кто их издает.
Впоследствии я
узнал, что не только наводнение являлось причиной нашей задержки, но были и другие обстоятельства. Дело в том, что
гольды боятся Анюя и выше фанзы Тахсале никогда не заходят. Им было известно, что удэхейцы собирались спускаться на ботах вниз по реке, и они решили здесь ждать их в Тахсале, чтобы передать нас, а самим ехать домой. Они не ошиблись в расчетах. Действительно, 9 июля сверху пришли удэхейцы на двух лодках.
Тотчас в фанзу стали собираться и другие
гольды. Они расселись на канах и молча стали ждать конца нашей трапезы, чтобы принять участие в разговорах. Я обратил внимание на старика, седого как лунь и сгорбленного годами. От него я
узнал, что реки Дондона нет вовсе, Дондон — это название острова, селения на нем и смежной с ним протоки, а та река, по которой нам следовало итти, называется Онюй. Орочи называют ее Найхин — по имени гольдского селения при устье.
Гольды хорошо
знали реку и, где можно, сокращали путь, пользуясь протоками, иногда же, наоборот, предпочитали итти старицей, хотя она и была длиннее нового русла, но зато течение в ней было спокойнее. Туземцы не пропускали ни одной галечниковой отмели, которые они называли «песками», и вели им счет до фанзы Дуляля, конечного пункта их плавания по Анюю.
В школе мои спутники давно уже спали. Я пробрался на свое место, но не мог уснуть. Меня беспокоили сведения, сообщенные
гольдами. Они
знали только стойбища своих сородичей и ничего не могли сообщить об удэхейцах, а также не
знали, в бассейн какой реки мы попадем после перевала через Сихотэ-Алинь и скоро ли найдем туземцев по ту сторону водораздела. Наконец усталость начала брать свое, мысли стали путаться, и я незаметно погрузился в сон.